О чем рассказывает орденская планка моего прадеда

Все меньше становится ветеранов Великой войны. А мы живем мирно и счастливо. Но бывают минуты,
когда понимаешь, что жизнью мы обязаны тем, кто сражался за наше светлое будущее. И чем дальше уходят от нас годы войны, тем больше хочется узнать о тех, кто дал нам мир.
Неспроста День Победы считается одним из самых главных праздников. И я очень горжусь тем, что мой прадед Иван ЗАВОЛЖСКИЙ, ветеран Великой Отечественной войны, прошел по фронтовым дорогам, освобождая города Советского Союза, Украины, Польши, Венгрии, Австрии от фашистской нечисти. О боевом пути прадедушки я знаю по рассказам моих старших родственников, которые с особой гордостью и душевной теплотой делятся своими воспоминаниями о нем.
Мы попытались восстановить хронологию боевого пути старшего сержанта Заволжского и рассказать, о чем он молчал и о чем говорят его награды. Он родился 20 июня 1923 года в Ульяновской области (Симбирской губернии) в деревне Гуляевка Астрадамовского района. Рос в рабочей семье и был шестым, самым младшим, ребенком. После окончания школы вместе с отцом и братом Василием поехал на заработки на Дальний Восток.
Трудился плотником в Приморском крае, поселке Посьет, где их и застала новость о начале войны. Из семьи Заволжских на войну ушли все четыре брата: Петр погиб под Демянском в 1942 году, Василий и Степан прошли всю войну и вернулись живыми, имея высокие правительственные награды: ордена Красной Звезды и множество медалей, и мой прадед Иван.
Боевой путь прадеда начался со Шкотовского военно-пехотного училища в Приморском крае, где была сформирована 253 отдельная курсантская стрелковая бригада, которую вскоре отправили в Воронежскую область в расположение Брянского фронта. Лето 1942 года – самое грозное и самое тревожное лето войны. Начиналась знаменитая Сталинградская битва, однако немногие знают, что была еще одна битва, важность которой так до сих пор до конца не оценена – это битва за Воронеж. В бою у села Скляево-4 мой прадед получил тяжелое ранение. После операции и излечения он был направлен для дальнейшего прохождения службы в 19-й отдельный учебный
полк самоходной артиллерии. Полк дислоцировался в Свердловске и готовил механиков-водителей для СУ-122.
После формирования подразделений 1821-й Самоходно-артиллерийский Пражский ордена Суворова полк (САП) в составе 7-го Механизированного корпуса отправился на 2-й Украинский фронт к месту новой дислокации в район Ханделеевка Харьковской области. Взятием железнодорожной станции Пятихатки была выведена из строя важная магистраль и узел, связывающий днепропетровскую группу войск противника с западом.
За этот бой Иван Васильевич был награжден орденом Отечественной войны II степени и медалью «За отвагу».
Со своими боевыми товарищами мой герой отстаивал город Кривой Рог. За героизм и самоотверженные действия он был удостоен правительственной награды – ордена Красной Звезды.
ИНФОРМАЦИЯ из наградного листа кратко:
«Механик-водитель сержант Заволжский 17 декабря 1943 года в боях за д. Широкое показал образцы мужества и отваги… Тов. Заволжский направил орудие в цель – на машину врага, и метким огнем танк противника был подожжен. Кроме того, был подожжен немецкий эшелон с горючим. Одна цистерна загорелась. Машина Заволжского была подожжена вражеским снарядом, но он продолжал управлять машиной до последней возможности и покинул машину последним. Достоин награждения орденом Отечественной войны II степени».
С апреля по июль 1944 года мой прадедушка в составе 47-й армии, преследуя отступающего противника, перешел государственную границу СССР и вступил на территорию оккупированной Польши. В августе-сентябре 1944 года здесь проходили ожесточенные бои. Немецкое командование подтянуло под Варшаву наиболее вооруженные элитные части, включая дивизии СС «Тотенкопф» (Мертвая Голова) и дивизию СС «Викинг». Особенно жестокие бои разыгрались за п. Стантиславов. Советская 47-я армия вела ожесточенные бои за крепость под названием Прага. Бои за нее длились беспрерывно четверо суток. Войска 1-го Белорусского фронта в результате овладели крепостью Прага – предместьем города Варшавы и важным опорным пунктом обороны немцев на правом берегу реки Вислы. И вновь мой отважный прадед был
награжден орденом Славы III степени
В Венгрии 1945 год начался оттепелью. Из-под Будапешта вниз по течению плыли огромные льдины. Они распирали берега, срывали все мосты и понтонные переправы. В эти дни части 1-го Механизированного корпуса 3-го Украинского фронта на катерах и паромах переправились на правый берег Дуная. Под Будапештом разворачивались ожесточенные и затяжные бои. Авиация противника штурмовала и бомбила наши колонны. Все атаки противника были отбиты. А механик-водитель старший сержант Заволжский получил очередную награду – орден Красной Звезды. «Установка тов. Заволжского сгорела от прямого попадания снаряда. Тов. Заволжский до
последней возможности оставался в машине. Оставил ее лишь тогда, когда получил приказание командира» – гласит запись в наградном листе.
Венгрия оставалась последним союзником агонизирующего Третьего Рейха. Под Балатоном произошло последнее крупное наступление немецких танковых и моторизованных войск. Закончилось оно полным разгромом самого боеспособного соединения – 6-й танковой армии Зеппа Дитриха. За участие в Балатонской операции боец Заволжский был награжден медалью «За взятие Будапешта».
Затем наши солдаты перешли Австро-Венгерскую границу и к исходу дня достигли Эфенфурт. Противник оказывал сильное сопротивление. Позже старший сержант Заволжский был награжден медалью «За взятие Вены». Все военнослужащие, принимавшие непосредственное участие на фронтах Отечественной войны, были награждены медалью «За Победу над Германий в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.».
Иван Васильевич умер задолго до моего рождения, но я буду всегда помнить и гордиться своим бесстрашным прадедушкой и на его примере учиться любви к Родине, смелости, упорству, трудолюбию. Я стараюсь быть достойным его памяти. По рассказам дедушки, бабушки и папы, прадед в жизни был очень скромным и добрым человеком, радовался жизни, общению с детьми
и внуками. После войны, как и многие советские граждане, трудился на восстановлении разрушенного немцами Ленинграда. По возвращении на малую родину в Алатырь с 1950 по 1985 год работал на Алатырском электромеханическом заводе в разных должностях, возглавлял парторганизацию предприятия. Очень любил рыбалку на реке Суре и работу на огороде.
О войне говорить не любил, но воспоминание об одном бое не покидало его до конца жизни и через десятки лет много раз приходило ему в ночных кошмарах. Это было в Польше…
Командир орудия закрыл тяжелую крышку люка, воцарилась полная темнота, лишь две маленькие лампочки горели перед механиком самоходки. Слышен мощный рев боевой машины, готовой ринуться в бой.
Минуты перед атакой… Все молчат, но каждый думает о своем в этой железной бронированной коробке. Курить хочется, поскорее бы уже в бой, нервы на пределе. Очень душно. На улице жара, до этого шли грозовые ливневые дожди, дороги размыло. Ясная и солнечная погода. Тишина…
Зловещая тишина! Стоим за пригорком. В маленькие смотровые щели видна часть поля, за ним немецкая оборона. С кем сегодня предстоит бой? С «Фердинандами», «Тиграми» или пушками и пехотой? Прервав томительное ожидание, в небо взвились три красные ракеты – это сигнал к атаке. За доли секунды поле ожило, и наши боевые машины, буквально выпрыгнув из-за холма, подминая еще невысохшую от дождя траву, ринулись в бой, на ходу открывая огонь. Рвались снаряды, поднимая вверх столбы земли и комья грязи. За самоходками шла пехота – «царица полей». Предстояло взять поместье Прага близь Варшавы. Иван кожей чувствовал, что они на прицеле у фрица, который ждет удобного момента, чтобы долбануть наверняка.
Началось. Артиллерийские снаряды рвались со всех сторон, стуча осколками и комьями земли по броне. Заговорили сотни пулеметов и минометов, неся навстречу друг другу огонь и смерть. Положение невыгодное для советских боевых машин: открытая местность, все видно, как на ладони. Иван, скрепя зубами, на полной скорости пошел в прорыв. Немцы, используя полуразрушенные кирпичные строения, усилили огонь.
Наступление захлебнулось, и появились первые потери: было подбито несколько наших танков. Пехота залегла. Несмотря на это, наши боевые машины все же двигались вперед. Иван вертелся как мог: двигался на небольших скоростях, делая остановки для стрельбы, змейкой петляя по местности. Успел-таки проскочить сектор обстрела за пеленой дыма горящих танков. Краем глаза заметил, как в одном из наших подбитых танков из люка свисало безжизненное обгоревшее тело танкиста.
Резко повернув вправо, самоходка прошла через колючку, утюжа под собой немецкие окопы, маневрируя то вправо, то влево, наводя ужас на пехоту противника. На окраине поселка был сарай, там пряталась немецкая противотанковая пушка Рak-40. Командир закричал: «Иван, разворачивай на сарай! Там пушка! Быстрее! Дави!». До сарая метров 30, на полном ходу самоходка снесла его, разбив в щепки вместе с пушкой и орудийной прислугой, и понеслась по центральной части польского поселка.
Вдруг вышла на две укрытые в капонирах Pak-40 – настоящие убийцы танков! Эти орудия вели огонь по нашим из хорошо замаскированных укрытий. Орудия стали разворачивать в сторону несущейся напролом русской самоходки. Счет на секунды! «Ваня, газу, газу, дави их, дави! – заорал командир, – выстрелить не успеем!». Иван выжал полный газ и понесся вперед, до крови закусив губу. Вцепившись в рычаги, весь сжавшийся в комок, как пружина, понимая, что этот отрезок в несколько десятков метров отделяет весь экипаж от неминуемой смерти, гнал напролом! Или мы их, или они нас!
Тридцатитонная машина ехала со скоростью 20 км/час, а вражеское орудие быстро разворачивалось на нее, черное дуло ствола пушки уже повернулось в их сторону. Пульсом стучало в висках: надо успеть! Успеем! Казалось, что время остановилось. Впереди перед немецким орудием была большая лужа, и самоходка, клюнув носом, влетела в нее. Как оказалось, это была воронка, залитая дождевой водой. В это время пушка произвела выстрел. По чистой случайности снаряд чиркнул по касательной и ушел в сторону. Секунд через пять весь экипаж почувствовал резкий подъем вверх, затем сильно качнуло вниз, металлический скрежет по днищу, затем снова вверх и вниз… Машина переехала капонир с орудием. Криков раздавленного немецкого орудийного расчета не было слышно из-за шума мотора и лязга металла. В шоке Иван остановил на минуту свою самоходку, которая чудом уцелела. По губам текла кровь, сердце бешено колотилось, голову сдавило, словно железным ободом, а перед глазами – черный раструб пушки, которая медленно поворачивалась, чтобы убить экипаж выстрелом в упор. А он не успевает. Как в тумане слышит крик: «Давай, Ваня, вперед! Дави их!». Вцепился в рычаги, а они не слушаются, давит на газ, но машина не тянет… И пушка стреляет в упор…